История Казани в 1918 году полна драматических коллизий и происшествий. Это обусловлено последствиями двух революций, началом гражданской войны, пламя которой вначале тлело, а затем стало разгораться с нарастающей силой.

Можно сказать, что подобная ситуация была характерна для многих российских городов той поры. Однако в истории нашего города в это время было нечто уникальное и особенное, о чем следует сказать.

Казань издревле находилась на перекрестке торговых путей и тем самым соединяла Восток и Запад. В 1918 году наш город также стал своеобразным перекрестком. Именно здесь в августе-сентябре того года решалась судьба революции, а значит – определялся будущий маршрут, по которому пойдет наша страна. К тому же в Казани были вопросы “местного” значения, не менее, а в чем-то даже более важные, чем события республиканского масштаба.

Характерной чертой любой революции является всплеск активности в создании средств массовой информации. В конце 1917 – начале 1918 года в Казани и уездных центрах губернии выходило до 50 названий различных газет, из них лишь 10 было партийно-советских, остальные представляли собой буржуазные и мелкобуржуазные издания. Так, в Казани выходили орган губернского исполнительного комитета “Знамя революции”, левоэсеровская “За землю и волю”, меньшевисткое “Рабочее дело” (две последние газеты издавались до мая 1918 г.).

Серьезную альтернативу большевистской партийной организации, насчитывавшей не более тысячи человек, представляла партийная организация левых эсеров, численность которой составляла три тысячи человек. Во главе Казанского губернского исполнительного комитета был большевик Я.С.Шейнкман, однако много представителей в исполкоме имели левые эсеры. Они занимали и другие ответственные посты. Так, левые эсеры возглавляли Казанский гарнизонный комитет, имели большинство в губернском продовольственном комитете. К тому же первым командующим Восточным фронтом (первым фронтом, возникшим в гражданской войне) был также левый эсер М.А. Муравьев.

Не столь многочисленной (всего несколько сот членов), но также весьма влиятельной была организация кадетской партии. Она опиралась на торгово-промышленную буржуазию и духовенство. К тому же в городе к лету 1918 года размещалось около 5 тысяч офицеров бывшей царской армии, имевших сильную подпольную организацию.

Таким образом, в Казани был представлен практически весь спектр политических сил. В условиях выбора и поиска компромиссного пути такой политический плюрализм мог иметь положительное значение. Однако возобладала другая тенденция. Тенденция не к согласию, а к противостоянию. Положение усугублялось тем, что каждая из названных сторон располагала либо значительным политическим весом и влиянием в массах, либо реальной вооруженной силой, что в условиях гражданской войны было весьма существенным аргументом в борьбе с политическими оппонентами. Не случайно Казань стала ареной заговоров, большей частью несбывшихся и неосуществленных. Здесь были раскрыты и предотвращены выступления организации офицеров и “Союза защиты родины и свободы” под руководством Б.В. Савинкова.

Факты террора имели место с обеих сторон. Если со стороны контрреволюционных сил они заключались главным образом в убийстве видных советских должностных лиц, то со стороны советской власти это были аресты и упреждающие удары. Большевики имели специальный орган для проведения подобной политики – Губернский отдел ЧК, созданный в январе 1918 году и возглавляемый Г.Ш.Олькеницким. Позднее он сам стал жертвой террора со стороны сил контрреволюции. Именно в Казани с июля по сентябрь размещалась впервые созданная фронтовая ЧК.

Численность населения города в июне 1918 года составляла 146 тыс. человек. Казань была центром многонациональной губернии. В связи с этим остро стоял на повестке дня национальный вопрос. Попытки решить его предпринимались как “сверху”, так и “снизу”. Недостатка в проектах не было. Так, существовала идея создания Урало-Волжского штата в составе РСФСР. Этот проект был разработан Г. Шарафом. В состав этого штата должны были войти территория Казанской, Уфимской, часть Вятской, Оренбургской, Пермской, Самарской и Симбирской губерний. Для практической реализации проекта была создана особая Коллегия во главе с Г. Шарафом. Более того, во время работы второго Всероссийского мусульманского военного съезда (8 (21).I – 20.II (3.III)1918) был назначен день провозглашения Штата “Идель-Урал” – 1 марта. В ответ на это Казанским Советом был создан революционный штаб, делегаты съезда были арестованы. Оставшаяся часть делегатов продолжила заседания в Забулачной части города, провозгласив там одноименную республику. На съезде был образован Мусульманский народный комиссариат, создан Мусульманский революционный штаб во главе с Г. Мунасыповым, началось формирование татарских национальных отрядов.

Для разгона Забулачной республики были направлены войска. Татарские отряды были разоружены. Затем все арестованные делегаты съезда были освобождены, но с обязательством не предпринимать никаких действий по организации Урало-Волжского штата. Позднее, в марте 1918 года, была запрещена деятельность Всероссийского мусульманского военного совета (Харби Шуро), а в марте-мае распущены все национальные органы управления, избранные на всероссийских мусульманских съездах.

Наркомнац РСФСР разработал альтернативный проект предполагаемой формы национальной государственности татар и башкир – Татаро-Башкирская Советская Социалистическая Республика. Соответствующее постановление было подписано 22 марта 1918 года. В его разработке принимал участие Центральный мусульманский комиссариат во главе с М.М. Вахитовым. Однако и этому проекту не суждено было обрести жизнь.

Драматизм ситуации, по словам профессора А.Л. Литвина, заключался в том, что “обе стороны выступали за признание власти Советов. Но одни исходили из понимания Советов как демократического института власти, другие видели в них орган для проведения в жизнь идей диктатуры пролетариата, насильственного утверждения власти и, выступая за инициативу с мест, поддерживали только ту, которая совпадала с мнением центра”.

Позднее историки напишут: “События, связанные с попыткой провозглашения Волжско-Уральского штата, убийством Ваисова, арестами и военным разгромом “Забулачной республики” – это начало гражданской войны в крае”. Однако подобное осознание придет лишь со временем.

А пока Казань – тыловой город. Именно с расчетом на это сюда привозится часть золотого запаса Советской Республики. Его значительную часть привезли сюда из Петрограда еще в 1915 году, когда немцы захватили Прибалтику. Драгоценности из Москвы, Тамбова и Самары доставили в начале мая 1918 года. На 1 июня в Казани оказалось сконцентрировано ценностей в золоте на 600 млн. рублей, а также около 200 млн. рублей серебра. После того, как город оставили комучевцы и чехословаки, было вывезено золота, серебра и платины на общую сумму 651 532 117 рублей 86 копеек. Золотой запас был возвращен в Казань лишь 3 мая 1920 года. При этом в справке о наличии золота в Российской Федерации возвращенные ценности исчислялись цифрой 395 222 772 рублей 81 копейка.

Несмотря на то, что город считался тыловым, еще в апреле 1918 года в Казани велась подготовка вооруженных отрядов. Здесь были сформированы добровольческая артиллерийская бригада, мусульманский социалистический полк, социалистический отряд моряков и другие подразделения. Незадолго до этого открылись 1-е советские казанские пехотные курсы. Воинские соединения, сформированные в Казани, сражались против А.И. Дутова. Под Казанью формировались и интернациональные части (батальон имени Карла Маркса). В июне 1918 года сюда была эвакуирована из Екатеринбурга Академия Генерального штаба. Позднее воинские соединения, ведущие бои на данном направлении, будут перегруппированы и сведены в Пятую армию Восточного фронта.

Мятеж Чехословацкого корпуса кардинально изменил ситуацию в крае. Город превратился из тылового в прифронтовой. 31 мая Казанский губисплоком принял решение объявить губернию на военном положении. Губернским военным комиссаром был назначен И.И. Межлаук. Положение еще более усугубилось во второй половине июля, когда над Казанью нависла реальная угроза захвата Народной армией Комуча. Командующий Восточным фронтом И.И. Вацетис 20 июля объявил на военном положении не только губернию, но и город.

По словам В.И.Лебедева, одного из политических лидеров Комуча, Казань решено было взять по следующим мотивам: здесь “находилось все золото российского государства… Там же находилось колоссальное количество всякого интендантского и артиллерийского снаряжения и вооружения… В Казани было очень много офицеров, среди которых значительное число организовывалось для выступления против большевиков и которых большевики начали уже беспощадно расстреливать. Кроме того, Казань была большим политическим центром России и главным центром Поволжья”.

Попытка взять город с ходу 5 августа не удалась. Пришлось высаживать десант в районе деревне Большие Отары, а позднее в районе пристаней. Лишь после продолжительных и упорных боев город пал 7 августа. Бои за освобождение Казани длились в течение месяца вплоть до 10 сентября.

Без преувеличения можно сказать, что именно под Казанью происходило рождение сил противоборствующих сторон. В гораздо большей степени это относится к Красной Армии, так как пяти ее армиям, которые находились в стадии становления, противостояли хорошо обученные и организованные части Чехословацкого корпуса, а также офицерские части, во главе которых стоял один из самых талантливых военачальников Белой армии – В.О. Каппель. Что касается добровольчества, то оно не играло в Народной армии существенной роли.

О значении боев за Казань сказано и написано много. Число работ, в которых так или иначе отражен данный вопрос, перевалило к настоящему моменту за одну сотню. Истории боев за город посвящены монографии М.К.Мухарямова, А.Л.Литвина. Однако лучше очевидцев и участников тех событий сказать трудно. Предоставим слово Ларисе Рейснер – комиссару разведки штаба Пятой армии, участнице боев за город: “…Все понимали положение так: еще шаг назад откроет “им” Волгу до Нижнего и путь на Москву, дальнейшее отступление – это начало конца, смертный приговор Республике Советов. И поскольку отступление от Волги означало тогда полное крушение, – постольку же возможность держаться, устоять, прислонившись спиной к мосту и отбиваясь на все стороны, – давала право на реальную надежду… Отступление – это значит чехи в Нижнем и Москве, Свияжск и мост не сдаются – это значит обратное взятие Казани Красной Армией”.

Победа под Казанью была названа в газете “Известия Наркомвоена” “Вальми русской революции” (Вальми – город во Франции, под которым во время революции было нанесено первое поражение контрреволюционной коалиции).

Неудивительно, что именно под Казанью многое происходило впервые: впервые здесь в таких масштабах применялась авиация; впервые воинская часть была награждена Красным Знаменем (речь идет о 5-м земгальском полке, получившем это знамя за оборону города); впервые именно под Казанью были применены децимации – по приказу Троцкого был расстрелян каждый десятый солдат одного из воинских соединений.

Таким образом, в Казани в 1918 году решались вопросы не только “местного” значения: (быть или не быть государственности татар, а если быть, то в какой именно форме?), важность и значение которых трудно переоценить. Под Казанью решалась судьба революции, осуществлялся выбор пути, по которому должна была пойти Россия. Условием этого выбора был политический плюрализм. Однако разгорающаяся гражданская война превратила политических оппонентов в классовых и непримиримых врагов; главным аргументом при этом стала сила.

История Казани в 1918 года полна многих драматических страниц. Однако в условиях гражданской войны подобная судьба города и его обитателей были не исключением, а скорее правилом. Знать, помнить и извлекать из подобных событий необходимые уроки, которыми так богата наша история, – задача потомков.

Альберт ВАЛИАХМЕТОВ,

аспирант кафедры историографии и источниковедения КГУ

"Казанские истории", №12, 2003

/jdoc:include type="modules" name="position-6" />

§13. Города, культура Золотой Орды

§14. Булгары в период Золотой Орды

§15. Распад Золотой Орды

Глава V. Казанское ханство (1445-1552 гг.)

§16. Образование Казанского ханства

§17. Хозяйство, общественно-политический строй, культура Казанского ханства

§18. Политическая история Казанского ханства второй половины XV - первой половины XVI вв. Период могущества Казанского ханства (1445-1487 гг.).

Глава VI. Народы среднего поволжья в составе русского государства

§19. Освободительная борьба народов края во второй половине XVI в.

§20. Исторические последствия завоевания Казанского и Астраханского ханств

§21. Организация административного и военного управления Казанским краем во второй половине XVI в.

§22. Социально-экономическая и религиозная политика царизма в Среднем Поволжье во второй половине XVI - начале XVII вв.

§23. «Крестьянская война» начала XVII в. В Среднем Поволжье

§24. Основные группы населения: занятия и положение. Социальная и религиозная политика правительства в Среднем Поволжье в XVII в.

§25. Народы Среднего Поволжья в движении с. Разина

Глава VII среднее поволжье в российской империи

§26 Народы Среднего Поволжья в период петровских преобразований.

§27. Христианизация населения Среднего Поволжья в XVIII в.

§28. Социально-экономическое развитие края в XVIII в.

§29. Народы Среднего Поволжья в восстании е.И. Пугачева

§30. Культурная жизнь края

Глава VIII. Казанская губерния в первой половине XIX в.

§31. Социально-экономическое развитие края. Движения социального протеста

§32. «Гроза двенадцатого года» и Казанский край

§33. Культура края в первой половине XIX в.

Глава IX. Казанская губерния в пореформенный период

§34. Крестьянские реформы 60-х гг. Условия и: итоги преобразований

§35. Разочарование освобождением. Движения в ответ на реформу 1861 г.

§36. Социально-экономическое развитие Казанской губернии в 60-90-х гг. XIX в.

§37. Общественное движение 70-90-х гг.

§38. Национальное движение

39. Наука и культура во второй половине XIX в.

Глава X. Казанская губерния в начале XX в. (1900-1916)

§40. Социально-экономическое развитие Казанской губернии

§41. Казанская губерния в годы первой российской революции

§42. Общественно-политическая жизнь, национальное движение

§43. Развитие татарской культуры в начале XX в.

Глава XI. От февраля к октябрю. Время смуты

§ 44. Февраль 1917 г. Падение самодержавия

§45. Казанский Октябрь

§46. В пламени гражданской войны

§47. В условиях перехода к нэпу. Поворот в национальной политике

§48. Восстановление народного хозяйства

Глава XIII. В условиях ускоренной модернизации

§49. Индустриализация республики: годы первых пятилеток

§50. Коллективизация сельского хозяйства

§51. На новом этапе культурной революции

§52. «Большой террор» в Татарии

§53. Предвоенные годы

Глава XIV. В годину суровых испытаний

§54. Перестройка жизни на военный лад.

§55. На полях сражений и за линией фронта

§56. Экономика республики в условиях военного времени

§57. Всенародная помощь фронту

§58 Культура республики в годы войны

Глава XV. Республика в послевоенный период

§59. Экономика во второй половине 40-х - начале 50-х гг.

§60. Общественно-политическая и культурная жизнь

Глава XVI. Тасср в середине 50-х - начале 60-х гг.

§61. В условиях хозяйственных и социальных реформ

§62. Социально-политическое и культурное развитие республики

Глава XVII. Республика во второй половине 60-х – первой половине 80-х гг.

§63. Тенденции и противоречия социально-экономического развития

§64. Процессы и противоречия в общественно-политической и культурной жизни

Глава XVIII. На этапе перестройки

§65. Попытки экономических реформ

§66. Общественно-политическая жизнь во второй половине 80-х гг.

Глава XIX. Татарстан в 90-е гг.

§ 67. Экономика в период становления рыночных отношений

§68. Политическое и культурное развитие Татарстана в 90-е гг.

§46. В пламени гражданской войны

Начало гражданской войне положил Октябрьский переворот. Однако в первые послеоктябрьские месяцы, вооруженные столкновения между сторонниками и про­тивниками Советской власти носили локальный харак­тер и в них участвовали немногочисленные отдельные отряды. С середины 1918 г. развертывается крупномас­штабная и ожесточенная гражданская война, осложнен­ная интервенцией стран Антанты. Она охватила территорию всей советской России. Дважды ареной боевых действий становилась территория Казанской губернии.

Социально-экономические меры новой власти. Со­циально-экономическая жизнь в крае стала существен­но меняться уже в первые полгода существования Со­ветской власти. На промышленных предприятиях вво­дился рабочий контроль. Начали осуществляться меры по национализации заводов, фабрик, банков. По Декре­ту о земле к концу лета 1918 г. трудовое крестьянство безвозмездно получило около 700 тысяч десятин земли, которая ранее принадлежала помещикам, государству, уделу и церкви. Передел земли происходил в услови­ях противоборства различных групп крестьянства. Под­держка большевиками бедноты вызвала противодей­ствие со стороны богатых крестьян, которые стали при­держивать хлеб.

В мае декретом ВЦИК и СНК была объявлена продо­вольственная диктатура . По декрету запрещалась сво­бодная торговля хлебом, на него устанавливались твер­дые цены. Все, кто скрывал излишки хлеба, не вывозил его на ссыпные пункты, объявлялись «врагами народа». Неисполнение этих требований влекло за собой тюрем­ное заключение и конфискацию имущества. Для изъя­тия «излишков» продовольствия были организованы во­оруженные продовольственные отряды из рабочих и кре­стьян бедняков. Это была часть политики «военного ком­мунизма ».

С июня начали создаваться комитеты бедноты (ком­беды). Они были наделены исключительными полно­мочиями по конфискации земель и продовольствия. Реальностью становился раскол деревни. А безвозмез­дные изъятия лишали наиболее предприимчивую часть крестьянства заинтересованности в развитии своего хо­зяйства. Тем самым обострилась проблема с продо­вольствием. Были установлены жесткие и мизерные нормы потребления всех видов продукции через кар­точную систему.

Обстановку гражданского противостояния создавали и другие меры большевиков. В феврале 1918 г. ВЧК объя­вила, что будет применять чрезвычайные, вплоть до растрела на месте, меры к контрреволюционерам, шпионам, саботажникам, спекулянтам и другим злостным врагам революции. В середине июня нарком юстиции И. Стучка подписал постановление, в котором гово­рилось, что «революционные трибуналы в выборе мер борьбы с контрреволюцией, саботажем и пр. не связаны никакими ограничениями».

В июне были исключены из Казанского совета и руководящих органов местных профсоюзов меньшевики. В июле левые эсеры, протестовавшие против заключе­нная Брестского мира, подняли в Москве мятеж. Он был юдавлен, более 10 его участников были расстреляны. Представители левоэсеровской партии в своем большинстве лишились своих мест во ВЦИК и местных Советах. МНа местах левые эсеры выступить с оружием руках не г решились. Однако и в Казанской губернии после мосвских событий левые эсеры также были отстранены от власти. В конце июля казанские чекисты разоружили боевую левоэсеровскую дружину и арестовали часть шнников. К началу августа партия левых эсеров, и ранее партии меньшевиков и правых эсеров, была хвлена вне закона.

Перед взятием Казани. Комуч. Важным фактором азвертывания гражданской войны стал мятеж 45-ты-гого Чехословацкого корпуса. В конце мая 1918 г. чехословацкие части в ответ на приказ наркома по военным и морским делам Л.Д. Троцкого о разоружении эрпуса начали захватывать станции по пути их следования. До начала июня были взяты Челябинск, Новониколаевск, Пенза, Сызрань, Томск. Вскоре легионеры начали действовать и в Среднем Поволжье. Мятеж Чехословацкого корпуса объединил и активизировал все антибольшевистские силы. На захваченных территориях Советская власть была свергнута. Образовались новые правительства, в составе которых прегадали эсеры и меньшевики. С помощью чехословатских частей власть в Поволжье перешла в руки Комитета членов Учредительного собрания (Комуча; сам комитет нелегально существовал еще при Советской асти).

8 июня в Самаре Комуч объявил себя «временной вла­стью». Он провозгласил восстановление в стране демокра­тических порядков, установил 8-часовой рабочий день, раз­решил созыв рабочих конференций и крестьянских съез­дов, деятельность фабзавкомов и профсоюзов, сформиро­вал Народную армию. Комуч отменил декреты Советской власти, вернул бывшим владельцам национализирован­ные предприятия, восстановил городские думы и земства, разрешил свободу частной торговли. Помещики факти­чески получили возможность отбирать у крестьян пере­данную им землю, право снять урожай озимых хлебов.

В первую очередь Комуч создал контрразведку, кото­рая являлась карательным аппаратом. Он использовал террор так же, как и большевики. Работали военно-по­левые суды, практиковались и внесудебные расправы. Председатель Комуча, эсер В.К. Вольский писал: «Ко­митет действовал диктаторски, власть его была твердой, жестокой и страшной. Это диктовалось обстоятельства­ми гражданской войны. Взявши власть в таких услови­ях, мы должны были действовать, а не отступать перед кровью. И на нас много крови. Мы это глубоко сознаем. Мы не могли ее избежать в жестокой борьбе за демок­ратию. Мы вынуждены были создать и ведомство охра­ны, на котором лежала охранная служба, та же чрезвы­чайка, едва ли не хуже».

Казанские правые эсеры и меньшевики поддержали Комуч. Многие члены казанской меньшевистской орга­низации вступили в Народную армию. Татарские, чу­вашские, марийские национальные организации созда­ли комитеты для оказания помощи комучевцам.

Активными деятелями самарского Комуча стали чле­ны мусульманской социалистической фракции Учреди­тельного собрания И.С. Алкин, Г.Х. Терегулов, Ф.Ф. Туктаров, Ф.Н. Тухватуллин и другие. В августе 1918 г. Ко-мучем были разработаны «Основные положения проекта о национальной автономии тюркотатар внутренней Рос­сии и Сибири». Документ подтверждал право народов са­мим решать свои социальные, культурные, религиозные проблемы. Высшим законодательным органом этой ав­тономии был объявлен Милли меджлис.

Казанская эпопея августа - сентября 1918 г.

22 июля части Народной армии, и чехословацкие легионеры заняли Симбирск. Затем они двинулись на север, к Казани, и 5 августа высадили десант в районе ка­занских пристаней. Казань и вся губерния были объявлены на военном положении.

Численность населения Казани тогда составляла около 146 тысяч человек, 20 тысяч из них являлись рабочими. Казанских большевиков было около одной тыся­чи человек. Казань располагала огромным гарнизоном, здесь находился штаб Восточного фронта.

Казань обороняли части 5-го Земгальского латыш­ского полка, Мусульманский коммунистический отряд, Интернациональный батальон имени К. Маркса, ряд интернационалистов, 1-й мусульманский соци­алистический полк, 1-й татаро-башкирский баталь­он, отряд во главе с Муллануром Вахитовым, рабочие ряды и другие формирования. Несмотря на превос­ходство сил, город удержать не удалось. Одним из последних очагов сопротивления стал район электростанции, где действовал отряд под командованием М.Х. Султан-Галиева.

К утру 7 августа Казань полностью перешла в руки гивника. Один из организаторов штурма города под-олковник В.О. Каппель телеграфировал в Самару, что отери составили не более 25 человек.

В Казани была объявлена власть Комуча . В руках омучевцев оказался золотой запас России, доставленый в Казань на хранение в мае 1918 г. В течение месяца жертвами белого террора стало около одной тысячи овек. Среди них были Я.С. Шейнкман, М.М. Вахитов, один их профсоюзных лидеров А.П. Комлев, комисии юстиции Казанской губернии М.И. Межлаук. Учредиловцы пытались создать действующие органы власти. Однако эти попытки оказались безрезультатны. О поддержке Комуча, его Народной армии заявля профессора Казанского университета, учителя, духовенство, в том числе мусульманское. Но реальная помощь населения была незначительной. Враждебное намерение царило на рабочих окраинах. 3 сентября казанские рабочие подняли вооруженное восстание. Прав­да, оно потерпело поражение.

Создавшаяся на Восточном фронте в связи с падени­ем Казани ситуация оценивалась большевиками как кри­тическая для их власти. В.И. Ленин в начале августа писал, что под Казанью решается судьба революции.

Были предприняты энергичные меры для укрепле­ния Восточного фронта. Под Казанью в середине августа формируется 5-я армия под командованием П.А. Славена. Сюда была направлена Волжская военная флотилия во главе с Ф.Ф. Раскольниковым. Флотским комисса­ром являлась писательница Л.М. Рейснер, которая опи­сала события казанской эпопеи в серии очерков «Фронт». Группировка располагала тремя бронепоездами и 16 са­молетами.

Свияжск стал центром переформирования красных частей. Здесь наркомвоен железной рукой наводил по­рядок. Для прекращения паники и дезертирства он при­грозил прибегнуть к расстрелу каждого десятого. 29 ав­густа 1918 г. разыгралась трагедия. Тогда в питерском рабочем полку, бежавшем с позиций, было расстреляно 20 человек, включая командира и комиссара.

К сентябрю под Казанью была создана большая груп­пировка красных войск. Планом предусматривалось, что наступление пойдет по трем сходящимся направлени­ям. Наступательные действия развернулись 5 сентября. Через,два дня красные части закрепились в районе Вер­хнего Услона. В.И. Ленин торопил председателя Ревво­енсовета республики и рекомендовал не считаться с це­ной победы. Так, он шифром телеграфировал Л.Д. Троцкому. кому: «По-моему, нельзя жалеть города и откладывать дольше, ибо необходимо беспощадное истребление, раз только верно, что Казань в железном кольце».

Казань была возвращена к двум часам дня 10 сен­тября. В боях за город наряду с пехотными и кавале­рийскими частями участвовали суда Волжской воен­ной флотилии, 1-я авиационная группа и 23-й корпус­ной авиаотряд. В казанской операции приняли участие поэт Д. Бедный, будущий советский писатель, пулемет­чик В.В. Вишневский. В сражениях погибли командую­щий Левобережной группой 5-й армии Я.А. Юдин, а позже, на Каме - заместитель командующего Волжской военной флотилией Н.Г. Маркин.

Силы учредиловцев оказались явно недостаточны для организации обороны. Их отряды оставили Казань. Вместе с ними город, опасаясь репрессий за поддержку На­родной армии, покинуло несколько десятков тысяч че­ловек, в основном представителей интеллигенции, слу­жащих, духовенства. В пути их обстреливали самолеты «красных». Как писал председатель Казанской ЧК М.И. Лацис, «Казань пуста, ни одного попа, монаха, буржуя. Некого и расстрелять. Вынесено всего шесть смертныx приговоров». При взятии Казани были расстреляны все монахи Зилантова монастыря, с территории которoгo велась стрельба по наступающим.

После овладения Казанью части Красной армии в течение сентября вытеснили противника из Мамадыша, Елабуги, затем - Чистополя, Агрыза, к середине ноября - Бугульмы. В сражениях у Набережных Челнов, в боях i Мензелинск и некоторые другие населенные пункты участвовала партизанская бригада И.С. Кожевникова. К концу 1918 г. на территории Казанской губернии не осталось войск Шародной армии Комуча и Чехословацкого корпуса.

Казанская эпопея августа - сентября 1918 г. стала Шповоротным пунктом в истории гражданской войны в честь возвращения Казани в Кремле над резиденцией оветского правительства было поднято красное знамя. Впервые прошли массовые награждения личного соста-и воинских частей. Стратегическая инициатива на осточном фронте перешла к Красной армии.

Продолжение социалистического переустройства жиз­ни . Национальный вопрос . Как только территории Казан­ской губернии перестала угрожать непосредственная во­енная опасность, было продолжено переустройство всех сто­рон жизни на новых основах. Стали восстанавливаться ста­рые и создаваться новые большевистские организации. В конце октября 1918 г. на Казанской губернской конфе­ренции коммунистов был избран первый губернский ко­митет РКП(б) во главе с Е.И. Вегером.

Росло также число членов профессиональных союзов. На большинстве предприятий возобновили свою деятель­ность органы рабочего контроля. Был продолжен про­цесс национализации промышленности . Из крупных предприятий в собственность государства перешли про­изводства Алафузова и братьев Крестовниковых.

Осенью 1918 г. в двух третях сел и деревень Казан­ской губернии действовали комбеды. Они продолжали заниматься изъятием хлеба у зажиточных крестьян, се­яли вражду между различными слоями деревни. С сен­тября 1918 г. по март 1919-го с помощью комбедов и продотрядов из деревень и сел губернии за бесценок или вовсе без Оплаты было вывезено более 6 миллионов пу­дов зерна.

Судя по документам тех лет, крестьянство в массе своей негативно, а иногда и враждебно относилось к хлеб­ной монополии, к деятельности комбедов, продотрядов. Ведь их действия нередко граничили с мародерством, вседозволенностью. Все это вызывало крестьянские вол­нения, которые жестоко подавлялись. Подобное случи­лось в Арском уезде поздней осенью 1918 г. Когда кре­стьяне отказались бесплатно сдавать хлеб, сюда прибыл многочисленный отряд с артиллерийской батареей. В результате столкновения 31 крестьянин был убит, один­надцать - ранено.

Недовольство крестьян хлебной монополией, чрезмер­ными налогами, реквизициями стало одной из причин « чапанной войны », которая охватила Мамадышский и Чистопольский уезды ранней весной 1919 г. Неспокойно было в Цивильском уезде. И вновь была использована военная сила. В Мамадышском уезде отряд, состоявший

из коммунистов и красноармейцев, открыл огонь по толпе крестьян. Два человека были убиты и шестеро ранены. Осенью 1918 г. были предприняты попытки создания на селе коммун, совхозов, артелей. Однако они прижи-; вались плохо. Из 75 организованных коллективных хо­зяйств к концу года осталось всего несколько.

Среди многочисленных проблем, которые стреми­лись решить губернские власти, видное место занял ^ национальный вопрос . В исполнительном комитете Казанского губернского Совета был создан национальный L отдел с подотделами по работе среди татар (мусульман), чувашей и мари. Возобновилось издание газет «Эш» 5 («Труд») на татарском языке и «Канаш» («Совет») - на чувашском. Однако эти меры носили половинчатый характер.

4-12 ноября 1918 г. в Москве был проведен I Всерос­сийский съезд коммунистических организаций народов Востока (КОНВ). Здесь государственная политика по на­циональному вопросу, деятельность Наркомнаца, Цент­рального мусульманского комиссариата получили весь-Ma критическую оценку. На съезде было принято решенияе о ликвидации Российской мусульманской комму­нистической партии, созданной по инициативе Казанского совещания коммунистов-мусульман в июне 1918 г. 1усульманские коммунистические комитеты преобразо­вывались в мусульманские секции и бюро при местных ольшевистских комитетах. Для координации работы секций и бюро было создано Центральное бюро усульманских организаций РКП(б) под председатель-вом И.В. Сталина. К марту следующего года ЦБ, пенами которого были также М.Х. Султан-Галиев, _£-Л. Якубов, объединяло почти 10 тысяч коммунистов. Ё В Казани при губкоме партии было создано мусульман­ское бюро и секции коммунистов-чувашей и коммунис-DB-мари. Мусульманские бюро организуются и в уезд-IX комитетах РКП(б). При губернском и уездном Со­тах Казанской губернии работали мусульманские и ругие национальные комиссариаты.

Снова на военном положении . В результате произошедших в Омске 18 ноября 1918 г. событий вся полнота власти была передана А.В. Колчаку (к тому времени Комуч отказался от претензий на всероссийскую власть). Колчак принял титул «верховного правителя российского Государства» и звание верховного главно­командующего. К весне 1919 г. ему удалось создать зна­чительные вооруженные силы численностью до 400 ты­сяч человек. 4-6 марта Сибирская армия перешла в на­ступление, на третьем этапе которого предполагалось овладеть Казанью. В середине марта она начала продви­жение к Волге на Симбирск и Самару.

Восточный фронт снова становился главным фрон­том советской России. Опять здесь решалась судьба ре­волюции.

Вскоре территория губернии вновь стала ареной бое­вых действий. Войска Колчака заняли ряд уездов в ее восточной и юго-восточной части, Мензелинск, Бугульму, Елабугу, ряд других населенных пунктов. Шла под­готовка к форсированию Вятки около Мамадыша и Камы у Чистополя. В апреле прифронтовым городом стала Казань. От линии фронта ее отделяли всего 80 километ­ров.

Казанский Совет объявил губернию «в опасности», ввел на ее территории военное положение. Почти 70 про­центов местных коммунистов отправились на передо­вую, остальные влились в коммунистический батальон. На фронт уходили добровольческие отряды. Началось формирование частей особого назначения.

Положение было довольно сложное. Еще не стихла «чапанная война». А.В. Колчаком уже был назначен временно управляющий Казанской губернией. Были подготовлены списки казанских партийных и совет­ских работников, подлежащих репрессиям. По реше­нию губернского комитета большевиков на случай воз­можного взятия Казани началась частичная эвакуация города, был подготовлен план подпольной работы.

В целях обороны города создавался укрепленный район. Его председателем был назначен Д.П. Малю­тин. К работам с конца марта по начало апреля в по­рядке трудовой повинности были привлечены сотни рабочих и крестьян. Их руками на протяжении 400 километров были возведены позиции, огороженные ко­лючей проволокой.

В апреле в Казань из Москвы переехала Центральная мусульманская военная коллегия во главе с М.Х. Сул-тан-Галиевым. Она занялась созданием национальных формирований Красной армии. Так, при ее участии была сформирована Первая Отдельная Приволжская татарская стрелковая бригада из 1,6 тысячи бойцов.

В Казани несколько раз бывал председатель Реввоен­совета Л.Д. Троцкий. Здесь же выступал председатель ВЦИК М.И. Калинин, совершавший поездки по прифрон­товым губерниям Поволжья во главе агитпоезда «Ок­тябрьская революция».

Общий перевес сил складывался в пользу «красных». Дело в том, что ни аграрная, ни национальная политика колчаковского правительства не пользовалась популяр­ностью. Для крестьян вполне реальной была угроза вос­становления власти помещиков. Недовольство нацио­нальных сил вызывал лозунг «единой и неделимой Рос­сии». Во время приема у А.В. Колчака деятелям татар­ского национального движения Г. Баруди, С. Урманову и Г. Исхаки было прямо заявлено, что и речи не может быть о каких-либо национальных правительствах, наци­ональных парламентах.

На территории Казанской губернии с советской сто­роны действовала в основном Северная группа войск Восточного фронта под командованием выпускника Ка­занского юнкерского училища В.И. Шорина. В ее состав входили 2-я и 3-я армии. Одним из членов Реввоенсо­вета 2-й армии был назначен М.Х. Султан-Галиев.

В конце апреля 1919 г. началось контрнаступление советских войск. Во взаимодействии с Волжской воен­ной флотилией части 2-й армии в мае заняли Чисто­поль и Елабугу. В том же месяце 27-я стрелковая диви­зия 5-й армии под командованием Н.И. Вахрамеева взяла Бугульму.

К началу июня территория современного Татарстана 5 была полностью освобождена от колчаковцев. Это были последние крупные военные действия на его территории в ходе гражданской войны.

Радость победы омрачили казанские события 25 июня. Тогда произошли волнения в Татарском запасном бата­льоне, численность которого составляла около 7 тысяч бойцов. Красноармейцы, недовольные условиями служ­бы, расхватали винтовки и вышли из казарм на улицу. К ним присоединилась толпа. Было разгромлено несколь­ко учреждений, захвачено оружие. Прибывший в ка­зармы начальник политотдела Центральной мусуль­манской военной коллегии Камиль Якубов был убит. На подавление волнений двинулись воинские части. В столкновениях с обеих сторон погибло около 30 чело­век. Казанские чекисты по следам выступления рас­стреляли 8 заложников из числа «местной буржуа­зии» и 11 красноармейцев запасного батальона.

Последней вспышкой гражданской войны на терри­тории Казанской губернии стал ивилочный мятеж (он охватил территорию трех поволжских губерний). Вос­стание началось в деревне Новая Елань Мензелинского уезда. Прибывший сюда в начале февраля 1920 г. про­дотряд в ответ на отказ крестьян полностью выполнить продразверстку произвел среди них аресты. Удовлетво­рить требования жителей села об освобождении аресто­ванных начальник отряда отказался. Тогда крестьяне решили перебить отряд и стали рассылать гонцов в со­седние деревни с призывам к восстанию.

9 февраля в Новой Елани были убиты председатель Мензелинской ЧК и начальник Заинской милиции. На следующий день восставшие учинили расправу над партий­ными и советскими работниками в Заинске. Ко второй половине февраля мятеж охватил почти весь Мензе-линский уезд, ряд волостей Бугульминского и Чистополь­ского уездов. Участники мятежа, вооруженные в основ­ном вилами, топорами, лопатами, выступали под лозунга­ми «Долой коммунистов и гражданскую войну, да здрав­ствует Советская власть», «Долой коммунистов и граж­данскую войну, да здравствует Учредительное собрание». Поначалу на подавление восстания были двинуты ча­сти Запасной армии. Затем к боевым действиям были привлечены войска Туркестанского фронта. Приказ по войскам повелевал действовать энергично и решительно, не останавливаясь перед применением артиллерии. В середине марта 1920 г. мятеж был подавлен. Во время этих событий погибло более 800 красноармейцев, партий­ных и советских работников и около трех тысяч мятеж­ников.

Образование Татарской АССР . Как мы помним, вес­ной 1918 г. был выдвинут проект национальной госу­дарственности татар и башкир в форме ТБССР. 23 марта в газете «Правда» публикуется «Положение о Татаро-Башкирской Советской республике», территория кото­рой практически совпадала с «Идель-Уралом». В тот же день со статьей «О Татаро-Башкирской Советской Рес­публике» выступил нарком по делам национальностей И.В. Сталин.

В апреле и мае в Москве прошли совещания по воп­росу о ТБССР. На последнем из них некоторые участ­ники, в том числе член Казанского губернского Совета К.Я. Грасис, обвинили наркома по делам национально­стей в потакании буржуазным националистам и поки­нули зал заседаний. Несмотря на это, на майском сове­щании было принято решение о проведении в Уфе Уч­редительного съезда ТБССР. Однако съезд, назначенный на 13 сентября 1918 г., не состоялся.

Между тем проблема национального самоопределе­ния татарского народа в той или иной форме требовала своего решения. В октябре 1918 г. была создана Трудовая коммуна немцев Поволжья, в марте следующего года - Башкирская республика. На пути к созданию различ­ных форм национальной автономии находились и не­которые другие народы.

Вопрос же о государственности татар затягивался. Это начало вызывать беспокойство широких кругов татар­ского населения. К тому времени выявились два подхода к проблеме. Одни предлагали продолжить работу по созданию ТБССР, другие - образовать отдельную Татар­скую республику.

В конце ноября - начале декабря 1919 г. в Москве состоялся II Всероссийский съезд коммунистических организаций народов Востока. Он принял решение о проведении в жизнь Положения Наркомнаца о ТатароБашкирской республике и избрал ревком ТБССР. Од­нако все делегаты Башкирии высказались против созда­ния объединенной республики.

Вопрос был перенесен в ЦК партии большевиков. По­литбюро ЦК 13 декабря 1919 г. по предложению В.И. Ле­нина отменило Положение о ТБССР. В постановлении говорилось: «Ввиду того, что значительная часть Все­российского съезда коммунистических организаций на­родов Востока и, в частности, все представители комму­нистов Башкирии против создания Татаро-Башкирской республики, таковой не создавать. Вопрос о Татарской республике обсуждать особо, если об этом поступит за­явление со стороны коммунистов татар».

Такое заявление не заставило себя долго ждать. 26 ян­варя 1920 г. Политбюро ЦК одобрило «в принципе орга­низацию Татарской социалистической советской рес­публики, не предрешая вопроса о ее территории, внут­ренней организации и отношения ко всей Федератив­ной советской республике». В этом же месяце была со­здана комиссия для изучения и определения границ буду­щей республики. Среди представленных ей в марте мате­риалов был и проект Положения о Татарской автономной республике. В качестве эксперта в этой работе участвовал Г.Ш. Шараф. В состав правительственной комиссии входили И.В. Сталин, Л.Б. Каменев, Е.А. Преображен­ский, М.Ф. Владимирский, С.С. Саид-Галиев, М.Х. Сул-тан-Галиев и некоторые другие деятели. 27 мая 1920 г. декрет об образовании ТАССР был подписан председате­лем СНК В.И. Лениным, председателем ВЦИК М.И. Ка­лининым и секретарем ВЦИК А.С. Енукидзе.

Татарская АССР была образована в составе Россий­ской федеративной республики. Она включала терри­тории большой части Казанской губернии, а также не­скольких уездов и волостей Симбирской, Самарской, Уфимской и Вятской губерний. Предполагаемое вклю­чение в ТАССР Белебеевского и Бирского уездов Уфим­ской губернии не состоялось по политическим сооб­ражениям.

Идея создания Татарской республики нашла пони­мание далеко не у всех местных работников. В своих

мемуарах бывший председатель Казанского губиспол-кома И.И. Ходоровский писал: «...Нам казалось бес­спорным, что образование Татарской республики - ненужная, вредная и несбыточная идея».

В.И. Ленин, встретившись с казанской делегацией, еще раз подчеркнул, что республику надо создать. Пос­ле долгих обсуждений председателем Временного ре­волюционного комитета ТАССР был утвержден член Казанского Совета С.С. Саид-Галиев. (Кандидатура М.Х. Султан-Галиева, имевшего намного больший по­литический авторитет, была отклонена Сталиным под надуманным предлогом.)

В торжественной обстановке 25 июня 1920 г. власть была передана Временному революционному комите­ту ТАССР. Именно этот день в течение нескольких де­сятилетий отмечался как день провозглашения совет­ской государственности татарского народа.

В конце сентября был избран Центральный Испол­нительный Комитет, затем образовано правительство - Совет Народных Комиссаров. Председателем ЦЙК из­брали Б. Мансурова, главой правительства - С. Саид-Галиева. Задачи управлениями некоторыми сферами жизни молодой республики были возложены на нар­коматы внутренних дел, юстиции, просвещения, здра­воохранения, социального обеспечения, земледелия, продовольствия и финансов.

Одновременно решался вопрос о предоставлении ав­тономии чувашскому и марийскому народам. Декре­тами СНК и ВЦИК РСФСР, в июне 1920 г. была образо­вана Чувашская автономная, а в ноябре - Марийская автономная области.

Таким образом, гражданской войне на территории Ка­занской губернии, как и всей страны, были присущи не только боевые действия враждующих сторон. Непремен­ным ее спутником стал «красный» и «белый» террор.

В годы гражданской войны была создана государ­ственность татарского народа в форме автономной рес­публики - ТАССР, удовлетворившая некоторые его чаяния. Такой статус республика сохраняла до авгус­та 1990 г.

Вопросы и задания

1. Охарактеризуйте социально-экономическую политику Советов в Казанской губернии в первые послеоктябрьские меся­цы. Изменилась ли она в конце 1918 - начале 1919 гг.? 2. Как отнеслись к созданию и деятельности Комуча социалистичес­кие партии, национальные организации края? 3. Что вы знаете о «свияжской трагедии» августа 1918 г.? 4. Представьте поли­тику Комуча после взятия Казани и отношение к ней населе­ния. 5. В чем состояло значение казанской эпопеи августа - сентября 1918 г. для хода и исхода гражданской войны? 6. Расскажите о событиях в Арском уезде, «чапанной войне». Чем они были вызваны? 7. Как относилось к проблеме нацио­нального самоопределения правительство А.В. Колчака? 8. Оп­ределите причины, лежавшие в основе «вилочного восстания». 9. Почему не был реализован проект национальной государ­ственности татар и башкир в форме ТАССР? 10. Подготовьте рассказ о создании Татарской АССР. В чем вы видите значе­ние этого события для татарского народа?

ГлаваХП . ТАТАРСКАЯ РЕСПУБЛИКА В 20- е гг .

В отечественной истории советского периода свое ме­сто заняли 20-е годы. Существенные изменения претер­пела социально-экономическая политика теперь уже мо­нопольно правящей партии, которая стала более либе­ральной. Одновременно произошло ужесточение поли­тического режима. Утвердилась сталинская концепция национально-государственного строительства. Все это самым непосредственным образом сказалось на процес­сах, происходивших в те годы в республике.

(по материалам архивов)

Предисловие

Это был один из тех дней 90-х годов прошлого века, когда по телевизору показывали Б.Ельцина, решительно подписавшего Указ о запрете деятельности КПСС и ВЛКСМ.

Я шел по улице М. Джалиля мимо горкома комсомола, когда из окна во двор полетели ставшие ненужными в одночасье тома И.Сталина, В.Ленина, Л.Брежнева. Вслед за книгами - какие-то брошюры, документы... Я спросил: «Что происходит?». Из окна ответили: «Приказано очистить помещения».

Возможно, для меня это был перст судьбы, так как взгляд упал на толстую тетрадь, на обложке которой от руки было написано: «Воспоминания Белоклокова Анатолия Григорьевича к 50-летию ВЛКСМ». И дата: 05.06.1969 года. Стал листать записи, увидел несколько строк, которые возвращали автора и предполагаемых читателей в начало двадцатых годов прошлого века. Речь шла о работе уголовно-розыскной милиции Бугульминского уезда против банды серийных душегубов, грабителей, состоявших на службе в ЧК г. Бугульмы во главе с ее председателем Жуковичем. Банду разоблачили после ограбления дома купца Пузанова (вся семья была убита, включая маленьких детей). По решению ревкома, писал А.Белоклоков, банду «чекистов» расстреляли весной 1919 года.

Я забрал тетрадку, не в силах расстаться с воспоминаниями очевидца, поскольку уже давно пишу историю местного угро, в котором и сам когда-то работал. А два года назад мне пришлось вернуться к событиям тех далеких лет, и тетрадка помогла пролить свет на некоторые события.

В 2008 году к 90-летию угро РТ в Казани вышла книга «Вечный сыск». Упоминалось там и о том, что «весной 1919 года в Бугульме по решению ревкома были расстреляны пять сотрудников угрозыска за бандитизм и связь с белой контрразведкой». Вольно или невольно, но автор книги «передернул» факты: сыщики из той истории стали преступниками. Есть такое выражение «мертвые сраму не имут», но заступиться за честных сыщиков времен диктатуры пролетариата я посчитал своим долгом и стал собирать документы. Какое-то время спустя в разговоре с местным краеведом В.Сальниковым всплыла фамилия молодого человека, дальнего родственника купца Пузанова. Выяснилось, что в семье из поколения в поколение передается легенда: «Пузановых всех убили, имущество унесено грабителями». А кто совершил преступление и какую кару понесли бандиты, об этом никто не знает. Сейчас от большого хозяйства дома купца осталось несколько плит фундамента складов для зерна, а на месте дома Пузанова, где с 1918 по 1940 год находилась общая и конная милиция, построен ледовый дворец.

Глава 1

Поиски и находки

В музее Я.Гашека, где в 1918-1919 гг. находилась комендатура города, в запасниках хранится снимок первого председателя чрезвычайной комиссии Бугульмы Л.Певзнера - бывшего сотрудника политотдела Пятой армии. В музее нашлась книга командира взвода батальона комендатуры Р.Риманова «Рядом с Гашеком», изданная в Чебоксарах в 1974 году. В ней автор упоминает, что в комендатуру по делу о заговоре в Николаевском соборе проходили чекисты Жукович, Гордон, Оленев, Кобалин, Раевский, Падышев. Значит, Жукович действительно фигура реальная. Но кто же он - чекист или убийца и грабитель? Это предстояло выяснить.

По запросу из запасников музея МВД РТ в адрес горархива пришел факс на семи листах - воспоминания В. Арзютова, помощника начальника бугульминского угрозыска сразу после революции. Документ датирован 1970-м годом и писался под стенограмму в горкоме КПСС города Хасавюрта, где в тот момент жил уже давно вышедший на пенсию Василий Федорович. Воспоминания потому написаны Арзютовым, пенсия у него маленькая (перед выходом на заслуженный отдых работал мастером бондарного цеха), а поэтому он просит горком партии помочь ему с назначением республиканской пенсии Дагестанской АССР. (Замечу, что с учетом вновь открывшихся обстоятельств в личной богатой событиями и трудной биографии Арзютова пенсию ему действительно пересмотрели: она стала больше на двадцать рублей - у ветерана трех войн, основателя и директора Бугульминского кооперативного училища и т.д. и т.п.)

Арзютов подтверждал, что он вместе с начугро И.Ушаковым арестовал сотрудника ЧК Раевского за убийство прислуги и семьи купца Пузанова. Он писал также, что присутствовал при расстреле Раевского (инициалы неизвестны) в марте 1919 года, когда белые уже подошли к городу. Что стало с остальной четверкой приговоренных к расстрелу (в банде было пять человек), ему неизвестно, так как Белоклоков отправил его на вокзал спасать броневик, окруженный белыми. Кто привел приговор ревкома в исполнение, Арзютов почему-то не упоминает. Несмотря на краткость фактуры, воспоминания Арзютова ценны тем, что подтверждают воспоминания Белоклокова о наличии банды и убийстве семьи Пузановых. А это для меня значило, что нужно искать дальше.

Я встретился с рецензентом (майором КГБ в отставке) и рассказал ему о своих проблемах с архивами. Тот подумал и сказал: «А ведь именно в этом году есть возможность тебе помочь. Дело в том, что в Казани ФСБ открывает свой музей. Сотрудники - парни молодые, по всем архивам ходят, и у них есть допуск. Ты от горархива в музей ФСБ запрос пошли». И вскоре пришел ответ. Главное в нем было то, что в открытом Национальном архиве РТ сохранился фонд ЧК Бугульмы (дело № Р5853) за 1918 год. Помимо официального запроса тогдашний директор городского архива Н. Моисеева по своей инициативе позвонила знакомым сотрудникам Национального архива и попросила отыскать нужное дело и сделать выборку по интересующим меня фамилиям чекистов-бандитов. Пришел ответ - два листа компьютерного текста с обеих сторон. В них рассказывалось о становлении, составе и ликвидации Бугульминского ЧК, а также приводились записки коменданта города.

Глава 2

Выписки из дела № Р5853

Емельян Филиппович Жукович (29 лет, 1889 года рождения) в заявлении от 19 октября 1918 года просит принять его в ряды РКП(б). Через два дня Жукович и Падышев утверждаются членами ревкома на должность сотрудников ЧК, а уже 12 ноября Жукович назначается председателем ЧК. В его подчинении сотрудники: Павел Гордон (следователь), Андрей Оленев (секретарь), Василий Кабалин (следователь) и оперработники Раевский, Падышев, Вайзберг, Курочкин, Ерохин.

Назначение на должность Жуковича прошло неоднозначно. «За» проголосовали девять человек, «против» - два, четверо воздержались. При голосовании находился председатель Самарской губЧК Иоганн Генрихович Бирн, но принимал ли он участие в голосовании, неизвестно. Почему такой разнобой мнений по кандидату? Белоклоков считал Жуковича и Гордона агентами польской дефинизивы (контрразведки) и «двуйки» - разведки, поскольку они поляки и пришли в Бугульму из Гродно с колонной польских беженцев. Где Белоклоков взял эти данные, тоже неизвестно.

При голосовании Жуковичу был задан вопрос: «Где вы находились во время взятия Бугульмы чехословаками?». Жукович ответил: «Я находился в командировке в Уфе по заданию Бугульминского исполкома, а затем скрывался в доме своих родителей в деревне Спиридоновке Бугульминского уезда». Этот весьма расплывчатый ответ Жуковича, видимо, не всех членов комиссии удовлетворил, но проверять сказанное не стали.

Получив эти данные, я попросил знатока тех мест, о которых упоминает Жукович, - Г. Лыткова (бывший председатель профкома полевых партий ОАО «Татнефтегеофизика») навести справки. Вернувшись из Спиридоновки (ныне в составе Лениногорского района), Геннадий Григорьевич сообщил, что в сельсовете документов о семье Жуковичей не сохранилось; старожилы деревни такой фамилии не помнят. Но старики предполагают, что, возможно, если такая семья и жила в деревне, а сына-предателя расстреляли, то родителей Жуковичей либо тоже расстреляли, либо выслали за пределы района. Могли и сами уехать куда подальше от людского осуждения. Такое бывало.

Комендант города вел записи движения дел: кто из арестованных за каким следователем числится. Дела вели комиссары Самарской следственной комиссии губЧК, а также следователи, назначенные местным комитетом партии (партследователи). Он пишет, что 14 апреля 1919 года подследственные Жукович, Гордон, Падышев, Кабалин переведены из арестного помещения при уездной милиции в тюрьму. И главная запись от 5 марта того года: бугульминскую ЧК расформировать, а неразрешенные дела передать в ведение милиции. То есть все следователи пришли к единому мнению о виновности четверых чекистов. На этом цепочка моих расследований обрывалась.

Дела за 19-20 годы так и не найдены, следственных материалов нет. Как же сложилась судьба оставшихся четверых бандитов?

Вспомнил разговор сотрудников краеведческого музея о том, что Белоклоков, проживая в Ленинграде с 1925 года, наездами бывал в Бугульме. В последний раз, уезжая, он сказал, что дополнит воспоминания от 1969 года и передаст их в музей, однако не передал, возможно, отдал кому-то на хранение. Но кому?

Как-то зашел в центральную библиотеку, чтобы снять из книги по архитектуре копию фотографии дома купчих Тарасовых, где находились следственно-революционная комиссия, отдел юстиции и комнаты судей первого и второго участка. (Дом этот, к сожалению, снесли, хотя он и относился к памятникам деревянного зодчества. Сейчас на этом месте пустырь, огороженный забором. Кстати, дом купца Филонова, где располагалась ЧК, тоже снесли. Сколько таких памятных мест в Бугульме пропало! Рассказывать о них - отдельная история.) Пока снимали копию, поделился с библиотекарями, чем занимаюсь, посетовал, что не могу найти полного текста воспоминаний А. Белоклокова. И - о чудо! - оказалось, что толстая тетрадь объемом более ста страниц в картонном переплете с фотографией Белоклокова спокойно лежит в архиве читального зала. Текст воспоминаний заверен его личной подписью - подписью пенсионера союзного значения Белоклокова, а некоторые страницы - печатью обкома КПСС. Они написаны в Ленинграде в 1980 году. Я попросил снять копии страниц, которые относились к делу банды Жуковича, совместил их со своими документами - и в итоге получилось вот что.

Глава 3

«Ваше слово, товарищ Маузер!»

В феврале 1918 года на первом съезде Советов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов уезда была создана народная милиция. Уезд разделили на девять участков: один в городе и восемь в уезде. А.Г. Белоклокова назначили зампредисполкома и координатором работы уголовно-розыскной и общей милиции, первым начугро - Ивана Алексеевича Ушакова, из бывших матросов, а его заместителем - уже известного нам Василия Федоровича Арзютова, демобилизованного солдата Первой мировой войны. Председателем ЧК стал сотрудник политотдела Пятой армии Л.Певзнер.

А.Белоклоков писал: «После изгнания белочехов и белогвардейцев из Бугульминского уезда жизнь стала налаживаться. Но в ЧК пробрались провокаторы и даже польские шпионы. Так, из Самары были присланы Е. Жукович, Падышев, Раевский и Гордон. Жукович и Гордон оказались поляками. Первые три месяца эта пятерка работала в пользу Советской власти. Когда же период чрезвычайных мер прошел - надо было действовать в соответствии с законами Советской власти. Тут стало проявляться беззаконие, и они из советских чекистов превратились в бандитов, серийных убийц. Настраивали народ против Советской власти. Жукович и Гордон дошли до такой наглости, что купца убьют, отберут у него меховое пальто с бобровым воротником и бобровой шапкой, наденут на себя и в этом виде выступают перед городской массой».

Здесь хотел бы сделать отступление и рассказать вот о чем. Пока шел розыск архивных документов, в Казани в 2010 году в свет вышла книга бугульминца, члена-корреспондента РАН А. Ефремова «Колумб Оренбургского края». Некоторые страницы ее высвечивают личности чекистов уже в ином свете - преступников высшей степени цинизма.

Вот факты из книги. Н.В. Скалона (родственника П. Рычкова) арестовали в ночь с 7 на 8 ноября 1918 года как участника по делу контрреволюционного заговора Николаевского собора Бугульмы. После ареста Николая Васильевича жена в панике начала разыскивать мужа. Обратилась в ЧК. Ее там успокоили, сказав, что муж не арестован, но в заложниках и скоро вернется домой. А пока «она должна внести за него выкуп 56 000 рублей». Младший сын Н.В. Скалона Николай позже подтвердил: «Помню, как мы с мамой пошли деньги вносить. Сколько, она не сказала, но в ЧК деньги взяли, заверив, что отец на земляных работах где-то под Самарой и скоро будет дома». Весной 1919 года Софье Николаевне кто-то сообщил, что за Бугульмой найдены тела убитых - тех, которые были арестованы вместе с Н.В. Скалоном. Она пошла с сыном Василием и нашла тело мужа среди расстрелянных. То есть чекисты, зная, что Скалон расстрелян, деньги за труп с жены все же взяли. Несчастный пролежал всю зиму под снегом в нескольких сотнях метров от дома, не преданный земле.

Расстрел производил взвод городской комендатуры на окраине города. Ныне это район кирзавода (городская баня).

В январе 1919 года Белоклоков был назначен председателем Государственной контрольной комиссии с чрезвычайными полномочиями, которая должна была снимать и отстранять от работы лиц, не внушающих доверия, занимающихся неблаговидными делами, компрометирующими Советскую власть. После проверки уездный исполком освободил Жуковича от обязанности председателя ЧК, вместо него назначили члена уездного исполкома Большеголового. Новый председатель ЧК пришел принимать дела уже под вечер. В ту же ночь Большеголовов вместе с женой исчез навсегда. Установить, где он и при каких обстоятельствах пропал, так и не удалось. Хотя самому Белоклокову мотив был понятен, однако доказательств убийства семьи Большеголового у него не было. Тогда А.Белоклоков и председатель уисполкома Ю.Д.Бакулин пошли в дом пропавших, осмотрели сундуки и приказали все имущество сдать в отдел социального обеспечения. Через некоторое время, когда Анатолий Григорьевич находился в командировке, Жукович сфальсифицировал против него дело, по возвращении в Бугульму задержал Белоклокова на дороге, завез к себе в ЧК и держал как арестованного. Кучер Белоклокова доложил о происшествии председателю исполкома, и тот потребовал, чтобы дали телеграмму на имя М.И. Калинина. На третий день получают его телеграфное распоряжение: «Немедленно освободить и дать объяснение». Белоклокова освобождают. В это время Анатолий Григорьевич узнал судьбу конфискованного имущества семьи Большеголовых: чекисты выбрали все ценное, что нашли в сундуке, и поделили между собой.

После вызволения Белоклокова бандиты не раз из-за угла производили на него покушения, стреляли по ночам. Он дал задание начальнику уголовного отдела Ушакову следить за действиями Жуковича. Вскоре было установлено, что его пятерка по ночам ходит по богатым домам и грабит, а сопротивляющихся убивает. Сколько семей было убито до сего времени - неизвестно. Но на последней жертве, когда банда наметила ограбить дом Василия Пузанова, преступники попались.

Вот как это произошло. Совершив налет на дом землевладельца и купца, торговавшего хлебом, В. Пузанова, бандиты убили всю семью, даже детей не пожалели. При осмотре трупов в морге уездный врач Н.М. Земляницын обнаружил, что прислуга еще жива. Очнувшись, женщина назвала доктору фамилию одного из убийц - чекиста Раевского. Врач, опасаясь за ее жизнь, увез домой, а вместо нее распорядился похоронить в закрытом гробу неизвестную беженку, скончавшуюся от тифа. Затем Земляницын тайно встретился с начальником уголовного розыска Ушаковым, которому доверял, поскольку последний дважды спасал его от уличных грабителей, и рассказал о разбойном нападении. Ушаков понимал, что он один в противостоянии с оборотнями не победит, а потому доложил обо всем куратору угрозыска Белоклокову. Они образовали группу, в которую взяли Арзютова и нескольких проверенных солдат-окопников.

Чекиста Раевского взяли по-тихому на улице и повезли в дом, где доктор Земляницын тайно лечил раненую прислугу купца Пузанова. Раевский, увидев ожившую «покойницу», впал в ступор. А прислуга показала на него рукой и тихо произнесла: «Это он в меня стрелял, я его знаю, его фамилия Раевский. С ним было еще четверо мужчин, все были с узлами, которые они вынесли из дома Пузанова».

И Раевский стал давать показания как по делу Пузанова, так и по другим налетам. После того как показания прислуги и Раевского оформили на бумаге, Белоклоков пошел по городу и стал собирать товарищей по фронту, и только после этого отряд произвел задержание чекистов - кого дома, кого в здании ЧК. Были проведены личные досмотры и обыски по месту жительства и службы. Все изъятое у каждого оформляли отдельным протоколом, что и позволило следователям «привязать» через вещдоки каждого члена банды к конкретному преступлению. Но для этого Ушакову пришлось в прифронтовом городе провести большую работу по поиску людей (свидетелей), которые бывали в домах убитых и могли опознать вещи и ценности. Благодаря уездному доктору Земляницыну, его профессиональному и гражданскому долгу выжившая женщина стала ключевым свидетелем и дала нить к ликвидации банды.

Угрозыск собрал все материалы, а Белоклоков доложил о них ревкому. Ревком вынес приговор: всю пятерку расстрелять, имущество конфисковать. Одного из членов пятерки - Раевского - расстреляли сразу. Есть даже версия, что это по предложению правоохранительных органов сделал добровольно кто-то из подельников. Следовало привести приговор в исполнение к остальным участникам банды, но в это время прибывший из Самары зампредседателя губернского ЧК задержал исполнение приговора впредь до изменения обстановки: в марте 1919 года колчаковская армия так быстро продвигалась, особенно лыжники, что в Бугульме началась срочная эвакуация. Получилось, что зампред ЧК спас оставшуюся четверку «чекистов» от немедленного расстрела в Бугульме.

Из воспоминаний А.Белоклокова: «При эвакуации имущества семей к эшелону был прицеплен вагон казенного имущества и из ЧК, в котором находилось все награбленное бандитами имущество. Я как член ревкома потребовал от сопровождающих, чтобы они этот вагон отцепили в Симбирске (Ульяновске), а лиц, приговоренных к высшей мере, расстреляли на месте. Начальником эшелона был назначен Н.И. Лоренгаль». Белоклоков был уверен, что Лоренгаль в Симбирске сделает все как надо, а сам с отрядом ушел в Мелекесс, и уже оттуда он поехал в Симбирск, где узнал, что эшелон отправлен в Саранск, в Мордовию. Прибыв в Саранск, стал искать вагон, но ему на станции за-явили, что вагон с конфискатом и арестованными отправили дальше. Он пошел к коменданту станции, объяснил, в чем дело. Тот дал телеграмму по дорогам о задержании вагона, но все было бесполезно. Вагон, а вместе с ним ценности и бандиты исчезли. Позже стало известно: вагон каким-то образом дошел аж до самой польской границы.

А в конце мая 1920 года Жукович и Гордон появились в Самарской губЧК. Их приход сюда по времени был рассчитан точно, так как 20 мая 1920 года город наш, Бугульма, отошел к Татарской АССР. Оборотни-чекисты посчитали, что в Самаре их прежней работой в Бугульме интересоваться не будут. Белоклоков в губЧК о них тоже не сообщил, решив, что с марта 1919-го по май 1920 года бандиты, вероятнее всего, погибли у польской границы. Кроме того, на руку последним было то, что первый председатель самарского ЧК И.Бирн уже там не служил, поскольку в 1919 году был переведен на партийную работу и вернулся в ЧК только в 1921 году.

Но начальником особого отдела ЧК в тот момент был большевик Беляев - человек опытный, профессионал. Рассказ невесть откуда появившегося Жуковича о том, что вагон с конфискатом отобрали в качестве трофея польские солдаты, а его самого и товарищей отпустили, потому что они назвались простыми сопровождающими груза - лицами гражданскими, вызвал у него серьезные сомнения. Недолго думая, Беляев дал указание задержать вновь прибывших «чекистов» для проверки, а сам послал в Бугульму сотрудников отдела для проверки их показаний. Коллеги по возвращении сообщили Беляеву, что все показания новеньких - ложь. Примерно в это же время в Бугульме к Белоклокову пришел его товарищ (солдат-окопник), который участвовал в задержании бандитов в 1919 году, и рассказал, что видел Жуковича и Гордона живыми и невредимыми в Самаре. Белоклоков немедленно телеграфировал в губЧК Самары о том, что Жукович и Гордон предатели, бандиты и серийные убийцы и, по его мнению, причастны к добровольной передаче вагона с конфискатом польской стороне, и срочно послал нарочным решение ревкома от весны 1919 года.

Так сложилась вся «мозаика». Коллегия губЧК приняла постановление - решение ревкома Бугульмы привести в исполнение. И «товарищ Маузер» дважды сказал свое слово. А вот как сложилась судьба оборотней Падышева и Кобалько, неизвестно.

Но важно, чтобы сегодняшний читатель знал, почему решение ревкома о расстреле тогда, в двадцатых годах, имел законную силу: он действовал в рамках декрета о суде № 1 от 21.11.1917 года. Уголовно-процессуальный и Уголовный кодексы еще не были написаны. Прокуратуры нет. Суды и трибуналы руководствовались только пролетарским правосознанием. И было еще постановление Совета народных комиссаров, подписанное В.Ульяновым (Лениным), где говорилось, что «во фронтовых и прифронтовых городах и приравненных к ним местностях (а Бугульма в 1918-1919 годах, как мы все помним из истории родного города, была именно таким местом. - Прим. автора ) ревкомы вправе своим решением применять расстрел заговорщиков, крупных спекулянтов, убийц, бандитов, агентов иностранных разведок и лиц, совершивших преступления по должности». Так что решение ревкома было абсолютно законным.

Вместо эпилога

Розыск завершен, но полного удовлетворения он не принес, потому что нет четкого доказательного ответа на вопрос: «Жукович - кто он? Агент польской разведки, как утверждает А.Белоклоков, или «перевертыш», который, используя мандат ЧК, претворял в жизнь лозунг «Грабь награбленное»?». Думаю, ответ мы еще со временем услышим - от историков военной контрразведки.

Тайна банды Жуковича перестала существовать. Читатель и родственники погибших узнали новую, возможно, для кого-то нелицеприятную страницу истории Бугульмы. Но что было - то было.

Мне не стыдно за своих ветеранов - героев книг об уездном угрозыске. В нем служили профессионалы своего дела, искатели истины, с флером романтики в душе, и просто порядочные люди. Но время распорядилось так, что они, живые и мертвые, попали под арест Времени, Системы, Ржавчины чиновничьего равнодушия, а дела их закрыли в архив, где они со временем покрылись толстым слоем пыли. Рукописи не горят, так утверждают. Сгорают люди. Но память о них остается.

Петербургский историк о «демократе» Колчаке, массовых расстрелах в Казанской губернии и свияжской децимации Троцкого

Недавно в «Реальном времени» вышли публикации об отступлении в Гражданской войне и красном терроре, учиненном большевиками. Материалы вызывали дискуссии среди наших читателей, некоторые из которых посчитали, что идет идеализация белого движения. Наша газета обратилась к известному историку, доценту Института истории СПбГУ Илье Ратьковскому. В интервью «Реальному времени» эксперт рассказал о том, что из себя представлял красный и белый террор, был ли Колчак демократом и как большевики смогли склонить на свою стороны народные массы.

Террор красных vs террор белых: принципиальные отличия

- Илья Сергеевич, в чем были принципиальные различия между белым и красным террором?

У белого и красного террора есть как общие черты, так и различия. Во-первых, красный террор более регламентировался и контролировался властями. Он был более публичен. Так, в газетах публиковались списки расстрелянных лиц и состав преступлений, за которые расстреливали (хотя эти списки и не были полными). Также можно указать на целую череду красных амнистий, по которым выпускались сотни и тысячи лиц. Белый же террор в отдельных случаях был регламентирован публичными приказами, например, адмирала Колчака, генералов Розанова, Волкова и других. Однако более часто он проходил по «секретной части», без публикаций в газетах. Укажу на распоряжение генерал-лейтенанта Н.М. Кисилевского 7 июня 1919 года о разворачивании сети концлагерей на юге России в Азове, Новороссийске, Ставрополе, в Медвеженском и Святокрестовском уездах Ставропольской губернии. Туда направлялись шахтеры, рабочие других специальностей, бывшие воинские чины, «забывшие присягу» и т. д. Только в одном Азовском лагере погибнет по разным причинам до 20 тысяч человек. Но официально, публично, этого не было. Не публиковалось. Красные прямо заявляли о терроре, белые практически не использовали подобную терминологию, предпочитая разные другие термины. При том, что концлагеря, заложники, массовые расстрелы, уничтожение населенных пунктов - все это у белых было.

Второе отличие - в направленности террора. Красный террор позиционировал себя как направленный на подавление эксплуататорских классов, буржуазии и их представителей в лице различных партий. В основном же его жертвами стали офицерство, не пошедшее на сотрудничество с советской властью, отчасти духовенство и зажиточные деревенские круги. Также красный террор использовался для ликвидации бандитизма: до трети расстрелов ЧК - это расстрелы уголовников. Списки расстрелянных уголовников часто публиковались в советских газетах. Руководство же белого движения предпочитало заявлять о полном уничтожении большевиков и большевистских агентов, советских деятелей и т. д. Это очень широко толковалось. Если человек был участником любого несанкционированного движения, он автоматически становился потенциальным агентом Кремля. Забастовщики, недовольные жители деревень и городов, ну и, конечно, подозрительные элементы, к которым относили евреев, латышей, венгров, китайцев и т. д. Очень пострадали от репрессий отдельные категории рабочих, например, железнодорожники. Военное положение и возможную смертную казнь для них еще в 1917 году предлагал утвердить Л.Г. Корнилов. Конечно, матросы. При этом отмечу еще один момент, если жертвами красного террора стало много «бывших», в подавляющем количестве мужчин 20-40 лет, то жертвами белых становились как мужчины, так и женщины, если они подверглись «тлетворному» влиянию новых революционных идей.

Причин появления террора как массового явления в период гражданской войны было несколько. Было общее: фактор гражданской войны. Часто это была реакция на сопротивление мобилизационным процессам сверху. Скажем, Славгородское восстание, которое жестко подавил атаман Анненков. Ливенский бунт, который подавили красные. Был, безусловно, фактор интервенции. Представители иностранных держав не очень «сдерживали» свое поведение в России.

Военное положение и возможную смертную казнь для отдельных категорий рабочих еще в 1917 году предлагал утвердить Л.Г. Корнилов

Ключевым же был социальный фактор: раскол общества, уже очень глубокий до Первой мировой войны, он лишь усилился. Кровь Первой мировой войны сыграла свою роль. Социальная ненависть низов к верхам, верхов к низам - все это было. Революционный 1917 год мало что изменил. Одни хотели обратно вогнать армию и тыл в дисциплинарное пространство, в т. ч. с помощью восстановления института смертной казни, концентрационных лагерей (летний проект 1917 года Корнилова). Другие - добиться не только отмены этих возможных мер, но и избавиться от подобных инициаторов навсегда. Поэтому осенью 1917 года московские юнкера самосудно расстреляли 200 солдат кремлевского гарнизона, а в Могилеве (Ставка), не застав успевшего уехать Корнилова, прибывшие солдаты подняли на штыки генерала Духонина, отпустившего генерала.

Это была борьба за свою государственность и свое представление о ней. Одни не видели в них место для эксплуататорских классов. Другие хотели поставить низы на их место. Были мотивы социальной мести, были и мотивы личной мести. Мстили за утраченное, мстили за неполученное.

«Демократ» Колчак, увлеченный «Протоколами сионских мудрецов»

- Сегодня существуют две крайности. Одна из них - романтизация белого движения. Действительно ли Колчак - такой демократ, как утверждают некоторые деятели? Какие силы или органы того времени были более демократичными (КОМУЧ, Учредительное собрание и др.)?

Однозначно адмирал А.В. Колчак не был демократом. Таких практически не было среди военных. У Колчака же это было больше, чем неприятие идеи. Он ненавидел либералов, даже своего главного противника В.И. Ленина он ставил намного выше А.Ф. Керенского, которого откровенно презирал. Не был он и сторонником конституции. Все разговоры о «Русском Вашингтоне» были лишь отголосками пропаганды, в т. ч. американцев. Он был и оставался монархистом, при этом идейным монархистом крайне правого уклона, с увлечением читающим «Протоколы сионских мудрецов». Собственного именно такого деятеля и «ждали» осенью 1918 года представители белого движения Востоке России. Характерно, что сразу же после колчаковского переворота была установлена политическая цензура в освещении произошедших событий. Министр внутренних дел А.Н. Гаттенбергер уже в первые часы после переворота 18 ноября разослал специальный циркуляр губернским и волостным комиссарам. В нем он требовал не допустить обсуждения в печати и на собраниях «происходящего», высказывая рекомендацию не останавливаться в случае надобности перед принятием решительных мер, вплоть до ареста как отдельных лиц, так и правлений и руководителей партий и организаций.

Однозначно адмирал А.В. Колчак не был демократом. Таких практически не было среди военных. У Колчака же это было больше, чем неприятие идеи

Это было только начало жесткого «нового курса». Все выступления против новых властей жестко подавлялись, никакого либерализма и демократии не было. Примером может служить подавление декабрьского восстания в Омске, где было расстреляно до полутора тысяч человек. Характерна запись в дневнике генерала Пепеляева: «Либеральные зайцы лепечут о бессудных расстрелах». Колчак болел во время подавления восстания, но выздоровев, отметил производством в новые чины и звания организаторов расправ. Так, штабс-капитан П.М. Рубцов (руководитель расстрельной команды) с 23 декабря 1918 года был произведен в подполковники.

На новые выступления Колчак отвечал новым мерами. Широко известен мартовский 1918 года приказ генерала Розанова о расстрелах заложников, расстрелах каждого десятого и уничтожение мятежных деревень по японскому примеру. Менее известно, что это не генеральская, а адмиральская инициатива. Сам приказ был передан по цепочке от Колчака Розанову, да и недавно был обнаружен сам колчаковский первоисточник розановского приказа. Приказ действовал более трех месяцев и стоил 8 тысяч жизней только при подавлении енисейского восстания. Так что демократом Колчак не был.

КОМУЧ, формально был более демократичен, но и его сложно считать таковым, учитывая, как утверждался этот режим в Поволжье. Сложно считать демократичным режим, расстрелявший на своих территориях за несколько месяцев 5 тысяч человек. Казань, Иващенково, Самара - вот только три примера тысячных расстрелов в регионе. А были и другие случаи.

Кстати, какие у вас остались впечатления после фильма «Адмиралъ» с Константином Хабенским и Лизой Боярской в главных ролях?

Для меня это кино - красивая картинка, мало что имеющая общего с историей. Актеры хорошие, фильм нет. Даже вредный, так как создает искаженный образ событий гражданской войны, да и биографии Колчака. Впрочем, об этом много писалось…

«Для меня это кино – красивая картинка, мало что имеющая общего с историей. Актеры хорошие, фильм нет. Даже вредный, так как создает искаженный образ событий гражданской войны, да и биографии Колчака». Фото kg-portal.ru

Расстрелянные в Казани

Вы упомянули, что белый террор происходил и в Казани. Расскажите поподробнее о белом и красном терроре в Казанской губернии.

Белые пробыли в Казани не так уж и много. 6 и 7 августа 1918 года совместными усилиями 1-го чехословацкого полка под командованием поручика Йозефа Йиржа Швеца совместно с отрядом В.О. Каппеля, при поддержке изнутри города сербским батальоном под командованием майора М. Благотича, Казань была взята. По воспоминаниям каппелевца В.О. Вырыпаева, по приговору военно-полевого суда в городе незамедлительно было расстреляно 350 бойцов только латышских стрелков, захваченных в плен. Происходили в городе и другие «интернациональные» расстрелы австрийцев, сербов, чехов, евреев и т. д. Уничтожались как попавшие в плен, так и захваченные в госпитале. Всего при таких интернациональных расстрелах было убито около 500 человек, включая упомянутый латышский расстрел. Уничтожались также советские и партийные работники. Среди прочих в эти дни у стен Казанского кремля были расстреляны председатель Казанского губкома РКП(б) Я.С. Шейкман, руководитель большевиков Бондюжного завода и первый председатель Елабужского уездного Совета депутатов С.Н. Гассар, комиссар юстиции Казани М.И. Межлаук, профсоюзный лидер А.П. Комлев, представитель самарской партийной организации Хая Хатаевич, организаторы рабочих отрядов братья Егор и Константин Петриевы и многие другие. 19 августа 1918 года расстрелян весь состав Центральной мусульманской военной коллегии во главе с ее председателем Муллануром Вахитовым.

Описание казанских событий оставил член КОМУЧа, в 1918 году меньшевик, а затем уже большевистский деятель И.М. Майский: «… уже под вечер, пересекая центральную часть города, я был невольно увлечен людским потоком, стремительно несшимся куда-то в одном направлении. Оказалось, все бежали к какому-то большому четырехугольному двору, изнутри которого раздавались выстрелы. Там группами стояли пленные большевики: красноармейцы, рабочие, женщины - и против них - чешские солдаты с поднятыми винтовками. В щели забора можно было видеть, что делается во дворе. Раздавался залп, и пленные падали. На моих глазах были расстреляны две группы, человек по 15 в каждой. Больше я не мог выдержать. Охваченный возмущением, я бросился в социал-демократический комитет и стал требовать, чтобы немедленно же была послана депутация к военным властям с протестом против бессудных расстрелов. Члены комитета в ответ только развели руками». Всего в первые дни, по архивным материалам, в Казани будет расстреляно более тысячи человек.

1-й стрелковый полк в Казани, август - сентябрь 1918. Фото humus.livejournal.com

Позднее, после подавления 3 сентября 1918 года белочехами и белогвардейцами (комендант города генерал В. Рычков) при помощи артиллерии и броневиков восстания казанских рабочих, в городе будет расстреляно еще более 600 человек. Расстрелами сопровождался и более поздний уход белых частей из города. 22 сентября состоятся похороны около 50 жертв белого террора в городе. Всего жертвами белых в городе и уездах станут более полутора тысяч человек.

Рядом с Казанью проходили и красные репрессии. Наиболее известны августовские свияжские расстрелы Троцкого. В условиях боев за этот ключевой город он отдал приказ о расстреле каждого десятого из состава бежавшего с фронта советского пока, среди прочих был расстрелян и командир полка. Были и ответные меры после освобождения Казани. Проводил их известный чекист М.Я. Лацис. В первые дни количество расстрелянных ЧК было минимальным: шесть человек. В первую очередь это определялось массовым бегством из Казани «буржуазного населения» города, которое опасалось ответных репрессий. В одном из санкт-петербургских архивов я нашел телеграмму Лациса петроградскому большевику Заксу, где он объяснял эту ситуацию: «Казань обезлюдила, остались одни рабочие, некого и судить, послал по уезду экспедицию». Схожую телеграмму, но уже в московских архивах и другому большевистскому деятелю, выявил известный специалист по гражданской войне С.С. Войтиков. Поэтому красный террор в регионе первоначально и не мог быть осуществлен, за отсутствием объекта проведения. Хотя отдельные самосудные расстрелы имели место. Так известен самосудный расстрел красноармейцами 10 монахов и послушников Зилантова Успенского монастыря. Позднее ситуация изменилась. Были и расстрелы участников казанских расправ, офицеров царской армии и не только. Однако уровня белого казанского террора они не достигли. Попытки обосновать эти репрессии чекистом Лацисом в ноябрьском журнале «Красный террор» были пресечены Е. Ярославским и В.И. Лениным.

Как белые проиграли информационную войну красным

- Почему происходит такая поляризация между адептами белого и красного движений?

Собственно ответ уже можно найти в заданном вами вопросе. Адептами называют ревностных приверженцев какой-либо идеи. В данном случае адепты белого движения не могут простить красным военного поражения (морального поражения они не признают) и его последствий. Для них вся советскость, вся «большевицкая» власть ХХ века - это последствие победы красных. Кто-то из них имеет предков, относящихся к «свергнутым» слоям населения, кто-то просто ассоциирует себя с белым движением, единой и неделимой Русью. Последние, не большинство, часто потомки в т. ч. «красной стороны» в гражданской войне. Возможно, это связано с трагическими страницами нашей истории 1930-х годов, когда ряд потомков пострадавших от коллективизации, репрессий, уже ассоциировали себя не с советской властью, а с ее противниками, позабыв о прежнем выборе своих предков. События гражданской войны забылись, обида осталась… В свою очередь и «красным» адептам есть что вспомнить. Не только гражданскую войну, но и Великую Отечественную войну, где Гитлера поддержали достаточно много белых деятелей. Да и современное высокомерие «новых белых», как и «новых русских» к низам, вызывает реакцию отторжения.

Красный террор гражданской войны проходил на фоне белого террора и был следствием внутрироссийской борьбы за установление советской власти. Проявлением раскола общества

- Являются ли репрессии 37-го года продолжением красного террора?

Это разные явления. Красный террор гражданской войны проходил на фоне белого террора и был следствием внутрироссийской борьбы за установление советской власти. Проявлением раскола общества. Более поздние события были направлены на превентивное устранение так называемой «пятой колонны», как это понималось советским руководством. Какого-либо массового антисоветского террора в этот период не было. Определяющим был внешний, а не внутренний фактор. Поэтому среди жертв репрессий 1930-х годов преобладают представители «иностранных» наций (например, по польским делам, а также греческим, эстонским и т. д.), а также раскулаченные ранее спецпоселенцы. Таким образом, причины, направленность совершенно разные.

- Почему в гражданской войне победили красные, а не белые?

Была и более массовая поддержка масс, была и работа с массами. Крестьяне, рабочие могли ассоциировать себя с большевиками, но с белым движением это было проблематично. Красные предлагали и агитировали понятное и близкое, белые не предлагали и тем более не агитировали. Они давали сверху то, что считали нужным и возможным для себя. Красный выбор был социальным выбором, белый индивидуальным выбором. Можно сказать, что миллионы победили тысячи.

Тимур Рахматуллин, использованы архивные фото

Справка

Ратьковский Илья Сергеевич - доцент института истории СПбГУ, к.и.н.

• В 1992 году закончил с отличием исторический факультет СПбГУ.
• С 1993 года по настоящее время работает на историческом факультете СПРбГУ (сейчас Институт истории СПбГУ).
• В 2004 году за большой вклад в подготовку кадров, развитие образования и науки, и в связи с 280-летием Санкт-Петербургского государственного университета награжден Почетной грамотой Министерства образования РФ.
• Сфера интересов история государственных учреждений России, история революции и гражданской войны в России, история ВЧК-НКВД СССР, история Великой Отечественной войны.
• Автор более 150 научных и научно-методических работ, в т.ч нескольких монографий.
• В 2017 году вышла его монография «Хроника белого террора в России (1917-1920 гг.)» М., Алгоритм, 2017.

Перед Советом стояла задача создать на Урале, в Сибири и Поволжье новые центры промышленности и превратить восточную зону в основную экономическую базу СССР. В главный город ТАССР были перевезены институты Академии наук (АН) СССР, конструкторские бюро, где изысканиями занимались знаменитые ученые. В Чистополь и Елабугу были перевезены писатели и поэты. А в Зеленодольск из Киева вместе с рабочими был эвакуирован судостроительный завод «Ленинская кузница».

Эвакуировали также Президиум АН, в общей сложности 17 научно-исследовательских институтов (НИИ) из столицы страны и Ленинграда и АН Белоруссии. Руководить перевозкой было поручено вице-президенту АН СССР, академику Отто Шмидту , который прибыл в Казань, чтобы встречать эшелоны.

В аудиториях Казанского университета он разместил 1,5 тысячи кроватей с матрацами. В общей сложности в город прибыло 33 научных учреждения, 5 тысяч сотрудников АН с семьями, 3 академика и 44 члена-корреспондента АН, почти 270 тысяч тружеников с семьями. В общей сложности численность населения выросла с более 400 тысяч (в 1940 году) до 515 тысяч (в 1941 году). После войны многие остались в городе – в 1956 году число его жителей составило 565 тысяч человек.

В Казани были проблемы с жильем. В 1943 году на одного человека приходилось по 3,3 кв. м. жилья. Но нередко метраж и вовсе сокращался до 2-3 кв. м. Многие рабочие проживали в 10-20 километрах от предприятия, поэтому ночевали на работе. В 1942 году на предприятиях трудилась 121 тысяча человек.

А к весне 1942 года в ТАССР было эвакуировано 226 тысяч человек. Летом на одежду и обувь для этой категории лиц было выделено 500 тысяч рублей.

Из 334 тысяч раненых на полях сражений и доставленных в Татарстан бойцов и командиров Красной Армии основная масса проходила лечение именно в Казани. 207 тысяч из них вернулись на фронт. В главный эвакуационный госпиталь Казани на Ершова поступило более 32 тысяч раненных и свыше 13 тысяч больных. Здесь было проведено свыше 13 тысяч хирургических операций. В строй вернулись более 37 тысяч солдат и командиров.

В ТАССР были эвакуированы союз писателей СССР, Белоруссии. В Татарстане жили многие литераторы, такие как Ярослав Галан , Корней Чуковский , Самуил Маршак , Маргарита Алигер , Лев Ошанин , Леонид Леонов , Демьян Бедный , Николай Асеев , Александр Твардовский , Константин Фадеев .

Трагично сложилась судьба Марины Цветаевой в Елабуге. Она покончила с собой от голода и отчаяния. Поэтесса направила в Союз писателей письмо, где предлагала услуги по переводу с татарского в обмен на мыло и махорку.

С началом войны в Казани начались научные исследования по военной тематике. В январе 1942 года в город с семьей прибыл будущий «отец» советской атомной бомбы Игорь Курчатов . Здесь он заболел сыпным тифом, а потом подхватил воспаление легких. И именно в Казани он начал отращивать свою знаменитую бороду, за что от коллег получил соответствующее прозвище «бородач». Через год он вернулся в Москву.

Но этот год в Казани, несмотря на болезнь, был очень продуктивен для Курчатова. Здесь у него созрела ясная концепция уран-графитового реактора и план разработки новейшего метода для получения плутония. Еще в 1942 году на Казанском заводе «Серп и молот» началась сборка высокоскоростных газовых центрифуг для разделения изотопов урана и его обогащения. Сегодня этот метод является основным в стране для разделения изотопов.

Как только врачи разрешили Курчатову работать, он связался с «отцом советской физики» Абрамом Иоффе , который также был эвакуирован в Казань. Курчатов попросил начать работы над исследованием защиты самолетов, кораблей и танков. Курчатов вместе с командой добился более рационального расположения топливных баков на самолетах Пе-2 и У-2, которые производились в Казани.

Ученый изменил конструкцию защиты бронемашин, создав фигурную форму ее поверхности, используя складные решётки-экраны на башне танка, а также приварку металлических стержней диаметром до 25 мм, которые не допускали бы снаряды немецких пушек до самой брони – детонация происходила на стержнях. До Курчатова стойкость брони повышали за счет увеличения толщины и изменения состава металла.

Младший брат академика и селекционера Николая Вавилова академик Сергей Вавилов был эвакуирован в Йошкар-Олу, однако работал в Казани и каждый день преодолевал расстояние в 260 км на поезде туда и обратно. В июне 1943 года Вавилов-младший назначен уполномоченным по развитию и координации научной деятельности в области инфракрасной техники, результаты которой будут в последствии применяться в изготовлении оптики ночного видения.

Вавилов-младший руководил работами в государственном оптическом институте, который находился в Дербышках, где до войны проживало около 800 человек, большая часть из которых работала на Казанском оптико-механическом заводе (КОМЗ).

В июле 1941 года в Казань пришел первый эшелон Ленинградского государственного оптико-механического завода (ЛГОМЗ) с оборудованием, специалистами и их семьями. В это время численность населения в Дербышках выросла на боле чем 2,5 тысячи человек.

Именно в Казани Вавилов-младший разработал и внедрил люминесцентные лампы электроосвещения, подсветки шкал приборов, сортировки оптических стекол, которые применяются и сегодня. Кроме того, он провел исследования в области физиологической оптики, фотометрии и светотехники. Эти работы были удостоены Сталинской премии. Дважды ученый номинировался на Нобелевскую премию, но ему отказывали. Его ученик Павел Черенков получил ее в 1958 году за открытие свечения «Вавилова-Черенкова».

Из Ленинграда в Казань был эвакуирован академик Петр Капица вместе со своей семьей и Институтом физических проблем. Здесь он жил и работал до 1943 года. Он спроектировал и создал установку для производства жидкого кислорода, который использовался для производства взрывчатки на пороховом заводе в Казани. С помощью жидкого воздуха Капица научил саперов замораживать мины и снаряды. Из заледеневших объектов можно было удалять взрыватели.

Из-за конфликта с Лаврентием Берией по проблемам атомной энергии Капица был снят со всех должностей и ему запретили заниматься секретными проектами. В Казани Капица открыл и исследовал явление сверхтекучести жидкого гелия. Также он разработал турбодетандер для получения низких температур. За свои труды они получил множество наград.

В конце июля 1941 года с семьей и Институтом общей химии (ИОХ) в Казань прибыл академик Александр Несмеянов . Его встречал казанский академик Александр Арбузов . В годы войны они вместе разработали новый метод получения дипиридила для производства искусственных переносчиков кислорода. Эту разработку использовали в тех случаях, когда настоящая кровь недоступна или нет времени, чтобы проверить совместимость крови донора и реципиента. Это спасло жизнь десяткам тысяч раненых солдат. Также они разработали универсальный клей, который использовался при производстве самолетов.

В августе 1941 года в Казань почти полным составом прибыл Московский энергетический институт во главе с Глебом Кржижановским . Вместе с ним эвакуировались инженеры и ученые, среди которых был создатель прямоточного парового котла Леонид Рамзин .

ТЭЦ-2 в Казани была блок-станцией авиазавода. Производство постоянно росло и электроэнергии не хватало. В город перевезли турбогенератор мощностью 25 000 кВт, а паровой котел Рамзин спроектировал и сдал на месте. В 1942 году завод получил дополнительную электрическую мощность, а город – тепло. Сотрудники института работали над способом борьбы с обледенением линий электропередач и защиты их от грозы.

Сюжеты:

Похожие статьи